Чикаго, 1927 год. В подвале музыкальной студии собралась группа прославленной певицы блюза Ма Рэйни (Виола Дэвис). К музыкантам присоединился новичок — дерзкий молодой трубач Ливи (Чедвик Боузман), надевший по случаю новенькие лакированные ботинки. Он дразнит старших, требует от них добавить ритма, быть веселее — публика хочет танцевать, а не грустить. Вскоре прибывает сама дива и тут же устанавливает свои правила. Белым продюсерам приходится идти на уступки — контракт с Ма Рэйни сулит им большие деньги. Но в процессе записи пластинки между музыкантами и боссами возникают противоречия, которые приведут к трагическому окончанию вечера.
В 1920-х годах певица Ма Рэйни имела титул «Мать блюза». Вместе с Мэми Смит она стала одной из первых черных женщин, получивших право записать пластинку, а ее вокал повлиял чуть больше, чем на всех последующих джазовых и блюзовых артистов, включая Бесси Смит и Луиса Армстронга. В те годы еще были популярны откровенно расистские группы «шоколадных мальчиков» с их подчеркнутой экзотичностью и чисто колониальным посылом. В выступлениях Ма Рэйни чувствовался национальный колорит — она, к слову, популяризировала танец Black Bottom, который буквально подразумевал, что нужно «трясти черным задом». Однако этот колорит был совсем иного порядка: в нем оживала специфическая свобода самовыражения, присущая черным музыкантам. В основе ее лирики лежала подлинная народная традиция афроамериканцев.
Ма Рэйни была звездой в полном смысле слова. За ней ходила скандальная слава, в частности, связанная с ее сексуальной ориентацией. Тексты ее песен настораживали борцов за нравственность, а бесшабашные оргии и пьянки с ее участием оканчивались налетами полиции. Неудивительно, что карьера Ма Рэйни весьма быстро угасла с приходом консервативных 1930-х, когда черная музыка начала в большей степени ассоциироваться с чем-то безбожным и обязательно развратным.
Для Огаста Уилсона — автора оригинальной бродвейской пьесы «Ma Rainey`s Black Bottom», премьера которой состоялась в 1982 году, — дива Ма Рэйни была символом эпохи. «Ревущие двадцатые», несмотря на все социальные проблемы, стали в определенном смысле стартом для черной музыки. Это эпоха джаза и красивого декадентства, описанная Фрэнсисом Скоттом Фицджеральдом. Впрочем, в пьесе контекст десятилетия уходит за скобки, остается за стенами сырой звукозаписывающей студии, где и разворачивается действие длиной в один день. Строго говоря, это не биография Ма Рэйни, а попытка исследования корней черной музыки. Вернее, того, откуда берется эта трагическая интонация, неизменно сопровождающая ее.
Спектакль Уилсона стал очень популярен в год премьеры и не уходит из репертуаров американских театров до сих пор, ведь описанная драматургом история постоянно находит горькие переклички с реальностью. Экранизировать «Ma Rainey’s Black Bottom» для стримингового сервиса Netflix (в России название фильма перевели как «Ма Рэйни: Мать блюза») пришло в голову режиссеру Джорджу К. Волфу, который достаточно много работал на Бродвее. Его поддержал актер Дензел Вашингтон в качестве продюсера, и, по-видимому, именно он предложил на главную роль Виолу Дэвис, с которой уже работал над экранизацией другого бродвейского хита Огаста Уилсона — «Ограды». И стилистически оба фильма крайне похожи своей камерностью и театральностью.
О Ма Рэйни в фильме говорят мало, в основном намеками. Понятно, что она суперзвезда, что характер у нее непростой, но деталей судьбы артистки почти не раскроют. Все вокруг либо смотрят на нее с пиететом, либо брезгливо отворачиваются. Уже в первых сценах видно, что она существует во враждебном ей мире, но мириться с положением жертвы не намерена. Актриса Виола Дэвис упивается ролью «Матери блюза», она замечательно поет в вычурном гриме, а ее грустную улыбку озаряют золотые зубы. Но ее партия — чисто символическая, сцепляющая различные драматургические мотивы пьесы и фильма. История всё-таки посвящена не героине Дэвис.
Долгие, напряженные споры между музыкантами обнажают душевную травму поколения, которому ввиду несправедливости социального устройства не дано выразить себя. Какой бы могущественной и независимой ни казалась со стороны Ма Рэйни, ее голос принадлежит белым: сегодня ее называют «Мать блюза», а завтра ее сменит кто-то другой. И речь идет не о непостоянстве славы, а о том, что афроамериканец тотально зависим внутри этой порочной системы.
Зависим и талантливый трубач Ливи, переживший множество горя на плантации. Сначала его не понимают, дразнят и задирают старшие музыканты, затем он сталкивается с пренебрежением продюсеров, для которых этот дерзкий мальчишка — всего лишь наемный рабочий. Ливи решает сбежать в мир собственных иллюзий, в которых он, конечно, знаменит, богат, и все на свете танцуют под его шикарную музыку. Но в реальности по его желтым лакированным ботинкам может пройтись каждый, а путь наверх ему преграждает стена общественных предрассудков.
Роль Ливи досталась покойному Чедвику Боузману, который за свою непродолжительную карьеру успел стать настоящим символом современного поколения афроамериканцев. Его смерть можно сравнить с ранним уходом Джеймса Дина. Боузман вывел на экране особенный тип черного персонажа, уверенного в себе, смелого и непреклонного борца за личное самовыражение. В «Ма Рэйни: Мать блюза» он сыграл свою последнюю и лучшую роль — актер удачно вжился в образ дерзкого, но ранимого музыканта, который от бесчисленных унижений переживает страшный комплекс неполноценности, и в конце концов теряет связь с реальностью — неоправданно жестокой к его молодой душе.
«Ма Рэйни: Мать блюза» разворачивается динамично, несмотря на общую аскетичность мизансцены и локации. Визуально режиссер Волф придерживается ретро-стилистики, добавив в картинку немного современного «гламура». Снят фильм, говоря прямо, простенько: видно, что в его основе лежит театральная пьеса, и авторы хотели сохранить аутентичность постановки. Зато актеры создают нужный темп, перебрасываются колкими замечаниями и раскрывают в разговорах целую панораму жизни черных в начале прошлого века. Чтобы получить удовольствие от фильма, совсем не нужно разбираться в старой музыке. Главное — иметь интерес к американскому театру.
Режиссер Волф прекрасно передал контрасты настроения пьесы Уилсона. За легкомысленными и забавными сценами стремительно следуют мрачные и даже трагические. В самой ткани текста заложен его основной конфликт: чуть умолкнет веселая музыка Ма Рэйни — и станет невыносимо тяжело. В этом, пожалуй, кроется побудительный мотив многих черных музыкантов тех лет: играй, пока не стало хуже. Бог приготовил для тебя только страдания, и, как пел Слепой Уилли Мактелл, «всегда помни: ты рожден, чтобы умереть».
Смотреть фильм:
Netflix
Слушать саундтрек:
Apple Music | Spotify | Deezer | Яндекс.Музыка
