Для американской саксофонистки Ингрид Лауброк карантинные реалии стали своеобразным творческим катализатором: за последний год с небольшим она выпустила огромное количество музыки, на прослушивание которой уйдет около суток чистого времени. Большая часть этого материала приходится на «Stir Crazy» — домашний фри-джазовый проект Ингрид и ее супруга, барабанщика Тома Рэйни, выпускавший по одной записи каждую пятницу в течение шестидесяти недел. Но и помимо него у Лауброк вышло еще несколько альбомов — например, монументальный «Dreamt Twice, Twice Dreamt», на котором саксофонистка продолжила свои опыты на стыке импровизационной и академической музыки. Продолжает она их и в составе нового трио с именитыми коллегами, также не чуждыми академизму. Одна из них, педал-стил-гитаристка Сьюзан Алкорн, сотрудничала с такими композиторами, как Полина Оливерос и Эллен Фуллман. Другая, Лейла Бордрёй, была вынуждена отказаться от карьеры классической виолончелистки из-за проблем со здоровьем и нашла себя в шумовой и импровизационной музыке, но консерватóрский бэкграунд в ее работах всё равно проявляется. В таком составе они вошли в студию под руководством известного продюсера Колина Марстона (обычно он специализируется на тяжелой музыке, но в последние годы успешно расширяет поле деятельности), результатом чего стал альбом «Bird Meets Wire».
Музыканты определяют жанр этой работы как «свободно-импровизированную американу». Но если со свободной импровизацией вопросов не возникает, то элементы американской корневой музыки появляются здесь, в общем-то, нечасто. Отвечает за них в основном педал-стил-гитара Алкорн: сам звук этого инструмента вызывает ассоциации с кантри-музыкой, а Сьюзан время от времени выдает соответствующую мелодию. В целом же эту работу хочется отнести скорее к камерному импрову с некоторым налетом академизма: хотя трио играет импровизационные вещи, по звуку оно больше напоминает ансамбль авангардной музыки.
Одна из главных особенностей трио в том, что здесь практически нет солистов в классическом понимании этого слова. Да, иногда одна из инструменталисток выходит на передний план и ведет за собой остальных, но это воспринимается не как яркое соло, а как элемент общего повествования, быстро растворяющийся в коллективном звуке. Зачастую инструменты просто сливаются в единое целое так, что становится непросто разобраться, кто где играет. В музыке нет шума и суеты: она целиком выполнена в медленном темпе и звучит тихо; здесь есть драматические крещендо, но и они не превышают определенного уровня. Об инструментальных «сражениях», разумеется, речи тоже не идет.
Словом, это определенно не та музыка, в которой исполнители могут помериться своими эго, что вовсе не означает отказ от проявлений индивидуальности. И тут можно заметить, что самая молодая участница трио — Бордрёй — оказывается эдакой темной лошадкой, влияние которой на самом деле сильнее, чем можно было предположить. Привычные по ее сольным релизам шумовые дроуны — то, вокруг чего строится большая часть материала. Музыканты с удовольствием тянут ноты и играют с примочками, искажая и утяжеляя звук, переходя от эмбиентных моментов к практически нойзовым (тут, должно быть, и навыки Марстона в области экстремальной музыки пригодились). Нойз здесь, однако, достаточно деликатен, цели пошуметь ради самого процесса исполнительницы не преследуют. Где-то саксофон выдает практически джазовые пассажи (и это те редкие моменты, которые всё же хочется назвать соло), где-то слышны упоминавшиеся элементы кантри и американы, а особняком стоят композиции «Cañones» и «Indigo Blue» — интерпретации, соответственно, чилийской протестной песни «El pueblo unido» и кантри-композиции «Wayfaring Stranger» (известной, например, по исполнению Джонни Кэша): в них сохранены ярко выраженные мелодии и фолк-мотивы.
Хотя «Bird Meets Wire» довольно сложно назвать американой, альбому всё же присуще характерное для этой музыки меланхолично-созерцательное настроение: она легко рисует в воображении образ одинокой дороги. Это тонкая и красивая работа для сосредоточенного погружения, открытая для самых разных слушателей.
