Московская группа The RIG в июле выпустила дебютный альбом “Free At Three”. По отзывам первых слушателей, пластинка получилась неровной. Это меткое замечание, однако, требует расшифровки: неровность на “Free At Three” проявляется не в качестве материала (он записан на топовом уровне), а перманентной неустойчивостью музыки, которая хочет и по-фанковски качать, и ураганить свободной импровизацией, и зарываться в нойзовые дебри.
Такая неусидчивость и желание сразу объять необъятное отчасти объясняется характером лидера The RIG, баритон-саксофониста Сергея Храмцевича, успевающего соучаствовать в бессчетном количестве разнонаправленных групп и признающегося, что играть одно и то же ему попросту скучно. Тем не менее, несмотря на заметную роль Храмцевича, музыку The RIG неправильно считать “лидерской” — этот проект строится в первую очередь на коллективном взаимодействии. И, например, “Free At Three” наверняка распался на части, если бы не твердость ритм-секции, которая в противовес сиюминутным порывам солистов, держит доходчивый и по-фанковски качовый грув. Что до передней линии, то здесь нужный эффект достигается за счет полемики жесткого баритон-саксофона Храмцевича и непривычно категоричного альта Алины Петровой, которая вдобавок неожиданно учиняет вокальные полускэтовые камлания.
Своей экспрессивной избыточностью “Free At Three” местами напоминает нордическое шапито “Angles 9” Мартина Кюхена, но название группы (The RIG расшифровывается как Russian Improv Group) и посыл композиций (например, “The Jungle Октября” или “Сортавала 911”) побуждают искать связи в своем отечестве. И тут на ум приходят и эксперименты Вапирова (например, записанный вместе с Курехиным альбом “Invocations”), и опыты Владимира Резицкого и группы “Архангельск” (“Призраки старого города»), и шаманства Валентины Пономаревой. В отличие от перечисленных примеров из советского прошлого, в музыке The RIG фольклорные и этнические элементы не просматриваются столь очевидно — это музыка все-таки городская и гораздо более космополитичная. Общность здесь возникает, скорее, интуитивно в пространстве эстетического континуума. Конечно, в отличие от позднесоветских джазовых авангардистов The RIG не устраивают постмодернистких перформансов и не выходят на сцену с ведрами на голове, но иронии в их музыке ничуть не меньше — использование The RIG нарочито комфортных вставок из “классического джаза” и даже поп-музыки с целью веселого и безжалостного разгрома как раз из этой серии.
И еще, кажется, что The RIG своим альбомом решают трудную задачу поиска точек соприкосновения между мейнстримом и авангардом применительно к нашему джазовому генезису. Эти две ветви — “официальный” и “подпольный” джаз — сформировались в СССР в 70-е и с тех пор существуют параллельно друг другу в довольно радикальных формах. Так вот, The RIG — пример того, как делать живую, доступную не только для искушенного слушателя музыку и избегать при этом жанровых и социальных рамок и клише.
