Лейбл Rainy Days (сменивший петербургскую прописку на резиденцию в Тель-Авиве) успел до очередного витка нового мирового беспорядка выпустить очень важный и красивый альбом. Его автор, саксофонист и композитор Андрей Красильников, — безусловно, знаковая фигура на отечественной джазовой сцене сегодня. Выход полноценного альбома под его именем — незаурядное событие хотя бы потому, что предыдущий (и до недавнего времени единственный) диск Красильникова «Serpentine» увидел свет в далеком 2007 году. Так что можно, пожалуй, считать «Bloody Belly Comb Jelly» вторым дебютом Красильникова в качестве композитора и бэндлидера.
Надо сказать, что и «Serpentine» был записью яркой. Мне он запомнился прежде всего кавером на «Yes or No» Уэйна Шортера и глубоким автопортретом «Krasila» — последний вполне можно назвать маленьким шедевром, объясняющим восторженные авансы, которые молодой дебютант получил полтора десятка лет назад. С тех пор Красильников успел надолго уехать в США — стажировался в джазовом колледже в Бостоне, а потом еще несколько лет жил и работал в Нью-Йорке. В эти годы музыкант набирался опыта выступлений со звездами первой величины вроде Билли Кобэма, Терри Лин Кэррингтон, Иджей Стрикленда и других, но вместе с тем регулярно работал и с деятелями отечественного джаза масштаба Германа Лукьянова, Алекса Ростоцкого и Саши Машина.
Вернувшись в Россию, Андрей становится одним из самых востребованных сайдменов российской сцены. В длинном списке его партнеров по сцене — Евгений Лебедев, Лев Слепнер и Marimba Plus, группа Amber Sept, электронный поп-фолк-проект Zventa Sventana. В недрах YouTube удалось найти даже запись выступления Большого джазового оркестра под управлением Петра Востокова, исполняющего старинный классический свинг «I’m Nuts About Screwy Music», где Красильников откладывает саксофон и берет на себя обязанности крунера, и это, как говорится, отдельная песня.
Параллельно Красильников заново собирает свой квартет; всех этих музыкантов мы слышим и на новом альбоме. За ритм-секцию отвечают басист Николай Затолочный и ударник Михаил Фотченков, за партии клавишных — Алексей Беккер, сыгравший огромную роль в звучании альбома и написавший для него ряд композиций.
Лонгплей Красильникова был анонсирован Rainy Days уже достаточно давно. О том, что у музыканта копится новый материал, стало понятно еще три года назад, когда вышли композиции «Бабочка» и «Медуза», записанные вживую в Петербурге для сборника «Haute Culture». Собственно, та самая «Медуза» по ходу дела превратилась в «Bloody Belly Comb Jelly» и дала название новому альбому. Эта пьеса — любимый номер самого Красильникова. Он рассказывает, что после просмотра документального фильма про морских обитателей понял, что главная героиня композиции — медуза — на самом деле именно краснобрюхий гребневик; по-английски bloody-belly comb jelly. Вид Lampocteis cruentiventer из семейства гребневиков, внешне похожий на медузу (рассмотреть его можно на обложке альбома), — глубоководный хищник, который примечателен тем, что пульсирует под водой характерным кроваво-красным светом. «Пульсирует» и студийная версия композиции — в том числе благодаря новой аранжировке, в которой больше пространства захватывают Rhodes, контрабас и небольшой духовой оркестр из флейт, кларнетов, флюгельгорнов и труб.
Такую же яркую пульсацию можно обнаружить во всех без исключения номерах альбома. Красильников с товарищами не боятся обстоятельных высказываний — композиции занимают восемь-десять минут — и насыщенных сюжетов. Так, например, баллада «Ariadna’s Thread» представляет собой настоящий античный спиричуэл с прологом и эпилогом; этакая колтрейновская «Naima» с щепоткой Стравинского, древнерусской тоски и эпической любви. Впечатляет и принадлежащий перу Алексея Беккера номер «Odnako», несущийся галопом эстетский неосвинг. Первая его половина отдана под яркое соло Красильникова, затем ему отвечает уже сам автор на фортепиано. Еще одна вещь, написанная Беккером, «Buratino», — это уже привет классическому бибопу и главным джазовым «котам» той эпохи (ну а как еще трактовать кошачий визг в начале композиции?). Оба номера давно стали гвоздями живой программы квартет. Дух непосредственности, рождающийся от спонтанного взаимодействия в команде, удалось передать и в студийных условиях. Непременно отмечу сногсшибательное соло Михаила Фотченкова, которого заслуженно называют одним из лучших наших молодых джазовых барабанщиков.
Неторопливый «Ricochet» — это посвящение Герману Лукьянову, с которым Красильников много сотрудничал в последние годы жизни маэстро (Лукьянов умер в 2019 году). Оммаж ученика учителю обозначает ощутимую связь поколений. Действительно, кажется, что музыкальное мироощущение Красильникова очень близко тому что, происходило на поздней советской джаз-фьюжн-сцене, — тому, что играли лукьяновский «Каданс», группа Владимира Чекасина или даже «Аллегро». Но при желании в нем можно обнаружить и более современные референсы. Например, в финальной вещи «Svet-Besprosvet», где к квартету снова присоединяется духовой оркестр, а рядом с саксофоном Красильникова оказывается маримба Льва Слепнера, считываются отсылки (особенно в изломанной ритм-секции) к актуальному постджазовому фьюжну, скажем, британского разлива.
«Bloody Belly Comb Jelly» — замечательный альбом и результат усердной работы музыкантов-перфекционистов. А еще это пример «долгостроя», в котором материал не потерял от процесса работы над ним, а только выиграл. Хочется, впрочем, чтобы следующий альбом не заставил ждать себя так же долго, а имя Андрея Красильникова появлялось на страницах «Джазиста» чаще.
