Собравшийся в Москве на базе дома культуры «ГЭС-2» проект Buran вполне можно назвать супергруппой. В его состав входят ветеран российской шумовой сцены Алексей Борисов («Ночной Проспект», Astma и другие группы), перебравшийся в Москву из Токио перкуссионист и электронщик Хадзиме Кодзиро (в России больше прижилось написание и произношение Хаджиме Коджиро), саксофонист «Брома» Иван Бурсов и создательница проекта Gonaitei Варвара Андреева. Борисов в команде отвечает за гитару, электронику и пленочные эффекты, Кодзиро играет на японских барабанах тайко и синтезаторах, Бурсов ведет партии тенор-саксофона, а Андреева управляет басовой линией с помощью винтажного синтезатора Roland TB-303, а также манипулирует дилэем (звуковым эффектом, имитирующим эхо). Группа работает в режиме свободной импровизации. Свой материал она постаралась сделать максимально обезличенным и лишенным каких-либо смысловых ассоциаций — только чистый звук. Поэтому и дебютный альбом, и композиции на нем просто названы в соответствии с их хронометражем.
Стилистически в своем материале Buran балансирует между фри-джазом и живой электроникой. Несмотря на то, что у такого состава есть очевидный потенциал на создание «шумовых стен», по факту команда не злоупотребляет агрессивными импров-атаками на слушателя: музыканты умеют быть тихими и регулярно этим умением пользуются. Так, альбом стартует неспешной саксофонной линией под вкрадчивую электронику и размеренные удары тайко, постепенно набирая интенсивность и темп. Звук здесь чистый и не перегруженный, а партии при всей своей импровизационной природе почти академически аккуратны. Во второй вещи «4 minutes 22 seconds» музыканты уже переходят к шумовому импрову, в то же время довольно экономно используя звуковое пространство. Третья композиция «3 minutes 22 seconds» стартует задумчиво-психоделичными гитарными аккордами, повисающими в почти полной тишине. Затем ведущую партию подхватывают электронные эффекты, а позже подключается саксофон. В этой вещи перкуссия не используется, но она плавно перетекает в следующую, где Кодзиро уже получает возможность развернуться. В таком ключе альбом развивается и дальше: экспрессивные кульминации чередуются разрядками с моментами тишины, шум соседствует с медитативным звукоизвлечением.
Звук на альбоме позволяет хорошо расслышать каждую составляющую. Трудно даже сказать, что здесь находится в центре. За ведущие партии логично отвечают саксофон и местами гитара, в то же время электроника в миксе работает с ними наравне. А стержем служат барабаны Кодзиро с их мощным и насыщенным саундом, крайне эффектно работающим в разных частотных диапазонах, но особенно — в басовом. Его партии ощущаются буквально на телесном уровне, но, опять же, музыкант работает экономно, без злоупотреблений и стремления оттянуть внимание на себя. В итоге «49 Minutes» воспринимается как по-настоящему коллективная работа без формальных лидеров — здесь нет ни перетягивания одеяла в одну сторону, ни разброда в разных направлениях. Сохраняя свои индивидуальности, музыканты создают совершенно цельное произведение.
«49 Minutes» — отличный образец шумовой импровизации, в которой и шум, и импровизация используются только как средства, а не становятся самоцелью. Музыканты не пускаются во все тяжкие, а скорее собирают хорошо продуманные композиции в режиме реального времени. Из такого подхода, помноженного на их очевидное мастерство, рождается умная и даже по-своему изящная музыка, легко захватывающая и удерживающая внимание на протяжении тех самых 49 минут. Надеюсь, мы сможем услышать эту группу и на концертах — живьем она должна звучать особенно эффектно.
