Пианисту Салливану Фортнеру 37 лет — подходящий возраст в джазе для того, чтобы осмыслить опыт, накопленный за время игры с другими музыкантами, и проявить себя сольно. Тем более что репутация Фортнера уже устоялась. Он издал два альбома на мейджор-лейбле Impulse! как бэндлидер и приложил руку к многочисленным записям как сайдмен. Он играл с Роем Харгроувом и Стифоном Харрисом, сотрудничал с Сесиль Маклорин Сальван, его игру можно услышать на альбоме Пола Саймона «In the Blue Light». Именитые наставники Фортнера — Фред Хёрш и Джейсон Моран — рекомендуют его как исключительного, бесстрашного пианиста и импровизатора, чья креативность и техника всегда служат выразительности. Оценка действительно более чем высокая — и на всякий случай оба наставника наговаривают свои похвалы на диктофон в финале альбома.
В общем, к дебютному сольному альбому Фортнера подходишь с завышенными ожиданиями. Запись кажется интересной уже на уровне концепта: «Solo Game» — это вовсе не рядовой сборник авторских композиций и переосмыслений классики. Альбом состоит из двух совершенно непохожих частей, названных, соответственно, «Solo» и «Game», — одна со стандартами, вторая с импровизациями.
Первая часть, «Solo», была записана с помощью Фреда Хёрша, которого Фортнер попросил о помощи с выбором сольной фортепианной программы. Хёрш предложил Фортнеру назвать любимые стандарты, как классические, так и современные. Из списка, предложенного Фортнером, Хёрш отобрал ряд песен. Их записывали за четыре сеанса, каждый раз по шесть композиций. Фортнер играл их «с наскока» — без предварительной подготовки и возможности сделать вторые дубли. Наконец, из этих 24 записей Хёрш и Фортнер отобрали девять — они и вошли в альбом (хотя, по словам Хёрша, записи были так хороши, что можно было бы взять и 20).
Салливан Фортнер любит играть стандарты и делает это изобретательно. Знакомые мелодии обретают в его интерпретации новую жизнь, играют новыми красками. Он делает чужой материал своим, поэтому музыка не выглядит пересказом. К примеру, «I Didn’t Know What Time It Was» Ричарда Роджерса из мюзикла 1939 года «Слишком много девушек» в исполнении Фортнера звучит как импрессионистская осенняя элегия. Фортепиано тут оказалось способно без слов выразить те же чувства прощания с иллюзией любви, которые в оригинале озвучивает лирическая героиня: «Теперь я мудрая и знаю, который час».
Другой пример — «Congolese Children», бодрая, игривая, причудливая песня Рэнди Уэстона с явным влиянием африканской музыки. Силами Фортнера она превратилась в минималистский ритмический этюд. Лишь к концу в нее возвращается танцевальность (хоть и в головоломных ритмах) и мажорность оригинала, осложненная тут диссонантными интервалами. Это прямо сказывается не только на настроении, но и на смыслах. Вместо беззаботности в композиции проявляются трагичность и надлом, тень трещиной струится по солнечному диску. Дети Конго не только смеются и играют, как показывает тяжелая история Африки и этой страны.
Примечательна и «Cute», песня Нила Хефти и Стэнли Стайна, впервые записанная Каунтом Бэйси и его оркестром. Оглушительно мажорная и прямолинейная в оригинале, она становится чуть ли не меланхоличной, сохраняя при этом сравнительно быстрый темп. Фортнер не скупился на изощренные украшения в этой версии стандарта.
Кроме упомянутых песен, в первую часть альбома вошли «Don’t You Worry About a Thing» Стиви Уандера, «Come Sunday» Дюка Эллингтона, «This Is New» Курта Вайля и другие композиции. Интерпретации Фортнера слушать интересно, даже если вы никогда не слышали оригиналов или плохо их помните — или наоборот, хотите сравнить с другими исполнениями. Нельзя сказать, что Фортнер играет с каким-то невероятным блеском, но изящества ему не занимать. Он вдумчив и часто нетороплив. Заметно, что размышление над музыкальным материалом происходит в реальном времени.
Но правила игры радикально меняются во второй половине альбома. Звучит краткий, 15-секундный трек «Power Mode» — странная прелюдия на обработанном несколькими эффектами электрическом пианино. Ее задача — смешать карты и нарушить ход событий, заданный первой частью альбома. В части «Game» Фортнер выступает в первую очередь как саундпродюсер. С помощью различных клавишных инструментов (фортепиано, синтезаторов, электропианино Fender Rhodes, электрооргана Hammond B3, челесты и других), перкуссии и вокальных партий, записанных Сесиль Маклорин Сальван, он создает разноплановые авторские композиции.
Вторая часть альбома, на мой взгляд, вышла несколько более слабой, чем интерпретации стандартов. Аранжировки Фортнера кажутся хромыми, они будто припадают на одну ногу. В них нет баланса и достаточной плотности, что, безусловно, объясняется выбором инструментов. Человек-оркестр не сыгрался сам с собой: акцент на клавишных инструментах мешает автору раскрыть потенциал неплохих мелодий и ритмов, положенных в основу композиций. Во всех композициях присутствует какая-то недосказанность и незавершенность. Фортнер словно набросал скетчи идей, которые только предстоит доработать.
Проигрывает «Game» и в стилистической выдержанности. Если вся часть «Solo» была размеренно серьезной, то вторая половина мельтешит и пестрит. Трагическая, чуть ли не в рахманиновских тонах композиция «Snakes and Ladders» совсем не уживается с благочинным органным госпелом «King’s Table», а чилловому джаз-фьюжну «Cross and Circle» место в финале дискотеки, когда утомленные гости уже готовы постепенно разбредаться по домам. Чего тут только нет: короткая пьеса «Stag» для фортепиано, которая очень непривычно для такого жанра заканчивается постепенным затуханием звука; тревожная «Space Walk», лишенная перкуссии и как будто от того противостоящая гравитации. Музыка очень разнообразна. С другой стороны, хорошая игра (та самая «game») и должна быть насыщенной событиями и непредсказуемой. Джейсон Моран сравнивает музыку Фортнера с игрой «Твистер», которая требует баланса и равновесия. По его словам, Фортнер — гибкий музыкант и, как номадическая душа, постоянно в пути, постоянно в процессе.
«Solo Game» — альбом-кентавр, каждая из его частей могла бы быть издана отдельно. С точки зрения слушателя, результат не слишком удачен: к переходу сольного фортепиано в продюсерскую «игру» приходится долго привыкать. Однако для автора издание большого двойного альбома — осмысленный шаг, который позволяет оценить разносторонность Фортнера и как интерпретатора, и как композитора, и как исполнителя. Полагаю, мнение аудитории разделится: кому-то ближе будет «Solo», кого-то порадует «Game». В любом случае, Салливан Фортнер дает яркий повод поговорить о себе и о своем видении современного джаза — безусловно, оригинальном.
